12 сентября 2008 года Ирек Муртазин разместил[3].[4] в своем блоге информацию о том, что президент РТ Минтимер Шаймиев скончался:

Пришла страшная весть… …на 72-м году жизни, во время отдыха в Турции (в Кемере) скоропостижно скончался Минтимер Шарипович Шаймиев. Честно говоря — не верится. Точнее, не хочется верить. Потому что, если это правда, то начнется такая свара, такая нешуточная борьба за то, чтобы занять освободившееся кресло, что чубы у холопов будут трещать и вдоль и поперек. И именно из-за подобных перспектив, ближайшее окружение Минтимера Шариповича попытается скрыть эту информацию. Чтобы успеть перегруппироваться (вплоть до скоропостижной эвакуации из страны). Именно поэтому официальная информация, думаю, будет не раньше чем через неделю.

Муртазин был не первым сообщившим об этом, в ЖЖ сообществе kazan за два часа до сообщения Муртазина появилась запись о слухах о смерти Минтимера Шаймиева[5].

В тот же день пресс-служба главы Татарстана распространила официальное опровержение. Эти слухи вызвали 12 сентября обвал акций компании «Татнефть». 15 сентября 2008 начался обвал рынка всех крупных российских акций, а не только акций Татнефти, так как после 15 сентября 2008 стало ясно, что финансового кризиса не избежать[6]. В том же месяце Следственное управление СКП РФ по Татарстану возбудило уголовное дело по факту распространения в интернете ложных сведений о кончине президента Татарстана, по которому Муртазин проходил в качестве свидетеля.

В декабре 2008 года выяснилось, что еще 18 сентября Шаймиев подал заявление в Следственный комитет с просьбой привлечь журналиста к ответственности за распространение «заведомо ложных сведений, порочащих его честь и достоинство, подрывающих его репутацию, а также за распространение сведений о его частной жизни, составляющих личную семейную тайну». Однако уголовное дело было возбуждено в отношении «неустановленных лиц». В декабре 2008 года было возбуждено и второе уголовное дело, по которому Муртазин проходил уже в качестве обвиняемого в «возбуждении ненависти либо вражды, а равно унижении человеческого достоинства по признакам принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенными публично и с использованием СМИ, с угрозой применения насилия». По мнению следователей, он делал это «с помощью текстов, размещенных в его блоге, книге о Шаймиеве и в выпусках издаваемых им газет». Новое дело следствие объединило с предыдущим. В рамках объединённого уголовного дела с Муртазина была взята подписка о невыезде.

В декабря 2008 года Муртазин подвергся нападению[7] — на автостоянке возле дома. Сообщалось, что двое неизвестных не только избили журналиста битами, но и попытались задушить его полиэтиленовым пакетом, однако не успели, потому что их что-то спугнуло. Кировское РУВД Казани возбудило по данному факту уголовное дело статье «хулиганство, совершенное группой лиц по предварительному сговору с применением предметов».

В августе 2009 года в Кировском райсуде Казани начались слушания по обвинению Муртазина в разжигании социальной розни по отношению к социальной группе «представители власти», клевете, нарушении неприкосновенности частной жизни и унижении человеческого достоинства. Выступивший в суде на слушании дела своего бывшего пресс-секретаря Шаймиев попросил наказать обвиняемого по всей строгости закона. СМИ обратили внимание на высказывание президента о том, что Муртазин в своей книге «Минтимер Шаймиев: последний президент Татарстана»[8] посягнул на власть как на основу государства: «По факту — представители власти есть отдельная социальная группа»[9].

В ноябре 2009 года суд оправдал Муртазина по части 1 статьи 137 УК РФ (нарушение неприкосновенности частной жизни), однако он был признан виновным в клевете (ч.2 ст. 129 УК РФ) и в возбуждении ненависти или вражды по признакам принадлежности к какой-либо социальной группе (ч. 1 ст. 282 УК РФ). Муртазин был приговорен к 1 году 9 месяцам колонии-поселения и взят под стражу в зале суда[2][10].

Приговор вызвал большой общественный резонанс, поскольку впервые в российской судебной практике чиновники регионального органа государственной власти были признаны «социальной группой». Это вызвало протесты общественности и правозащитников, позволило объявить данный процесс политическим, а Ирека Муртазина — первым политическим заключённым в новейшей истории Татарстана.[