...Нам с детства втолковывали, что война проходила большей частью между Германией и СССР, тогда как все остальные страны сдались на милость захватчика, не понеся особых потерь. Особенно Франция. Да, именно Франция совсем не имеет права называть себя страной-победительницей. Но это не так.
Давайте начнем издалека, с самого начала XX века и немного углубимся в историю, чтобы понимать масштаб. Франция вступила в Первую Мировую с населением в 39 миллионов человек. Согласно данным La Statistique médicale de l’armée, было мобилизовано 8 410 000 – то есть практически все взрослое мужское население в возрасте от 17 до 43 лет. Из него к окончанию Первой Мировой, официально числилось погибшими от 1 6197 000 до 1 737 000, плюс пропавших без вести более 537 000, вернувшимися с войны калеками – 4 266 000 (не забывайте, что ту войну не зря называют «грязной» — газовые атаки, запрещенные после этого Мирной Конвенцией, могли оставить тебя живым, но совершенно недееспособным овощем).
Только за битву при Артуа в мае 1915 года погибло более 300 000 человек (то есть, если проводить нехорошие аналогии со Сталинградской битвой во время Второй Мировой, в которой каждый день гибло 5 710 русских солдат, то в битве при Артуа в день прощались с жизнями около 7 500 французских солдат).
То есть в Первой Мировой 52% дееспособных французских мужчин были убиты, или получили ранения, которые сделали их недееспособными. Чуть больше, чем каждый второй. Подумайте! Из них 36% погибших находились в «брачном» возрасте – то есть от 18 до 25 лет.
Франция вместе с союзниками выиграла Первую Мировую (если вы помните, Россия, сотрясаемая Революцией, из военных действий вышла и, сказать по правде, кинула остальные страны Антанты). Был подписан Версальский Мир и страна постепенно начала возвращаться к мирной жизни. Нет, они все так же не доверяли своим восточным немецким соседям. Но Германии, вроде бы ослабленной войной и последующими репарациями, было не до войн. Вроде бы. Но французы, обжегшись на молоке, начинают дуть на воду.
Тотальная ошибка: линия Мажино
Система укреплений вдоль границы Франции и Германии от Бельфора до Лонгийона начала строиться еще в 1928 году, благодаря усилиям тогдашнего военного министра Андре Мажино, ветерана, между прочим, битвы 1916 года при Вердене. За пять лет было построено 42 оборонительных укрепления, 79 бункеров, 500 артиллерийских блоков, а так же неисчислимое количество блиндажей.
Понятно, что французы первым делом пытались защитить от притязаний Германии перешедшие в очередной раз под юрисдикцию Франции Эльзас и Лотарингию. Известно, что Мажино планировал продолжить линию по границе с Бельгией, Люксембургом, а заодно и Швейцарии с Италией, чтобы окончательно изолировать Францию от всех, на всякий случай, соседей. Но вот беда – в 1932 году он подхватил тиф и скоропостижно скончался. Следующие министры обороны – Андре Тардьё, Франсуа Пьетри, Эдуар Даладье и прочие, сменявшиеся раз в полгода, и даже Анри Филипп Петен, решили, что укреплений между потенциальным врагом и Францией будет достаточно. Ведь не полезут же немцы через болота и горы. Да и Веймарская Республика в середине тридцатых не вызывала никаких серьезных опасений…
И тут начинается простая математика. Первая Война, которую французы называют Великой, закончилась в 1918. Тем, кто не подлежал призыву в Первую Мировую, в 1940-м исполнилось 37-38 лет. Их было не так уж и много, но, конечно, уже успело родиться новое поколение, которым к началу Второй Мировой было, скажем, от 17 до 22 лет. Были еще и выжившие ветераны, но их было, прямо скажем, крайне мало. Из 35 млн жителей Третьей Республики, к началу Второй Мировой набралось 4 400 000 французов призывного возраста (то есть половина от того, что было за четверть века до этого).
История известна. 10 мая 1940 года фашистские войска вторглись во Францию. Но не там, где ожидалось, а через границу между Францией и Бельгией, то есть, через Арденские леса. Французы считали эту заболоченную местность непроходимой, но то, с чем не справились бы люди, легко сделали танки. Через четыре дня они, преодолевая сопротивление французской армии, достигли города Седан, но двинулись не в сторону Парижа, как ожидалось, а по направлению к Ла-Маншу, еще через несколько дней им удалось то, что они не смогли сделать четверть века назад – они взяли город Верден и устремились к Дюнкерку.
К 20 мая они отжали французские, бельгийские и английские союзнические войска на берег океана. И тут произошло то, что, видимо, французы никогда не простят Черчилю. 25 мая 2-я танковая дивизия «Дас Райх» окружила Дюнкерк, а 27 мая была предпринята «Операция Динамо» — массовая эвакуация союзников с Большой Земли в Англию. В битве за Дюнкерк погибло 40 000 солдат, большей частью французов, и более 330 000 французских и английских солдат покинуло Францию.
Бегство союзников продолжалось до 24 июня – из Шербура, Сен-Мало, Бреста, Сен-Назара: Ла-Палис, Нанта и Гавра. Одним из эвакуировавшихся оказался и тогда еще полковник, а не генерал, Шарль де Голль.
14 июня – Париж оккупирован немцами.
16 июня – военный министр Петен становится лидером Франции, что знаменует окончание Третьей Республики.
18 июня – Шарль де Голль начинает формировать французские войска освободительного движения La France Libre. Из Лондона он обращается по радио к французам с просьбой присоединиться к союзникам.
22 июня подписывается Компьенское перемирие (ровно через год Гитлер нападет на СССР и эта дата выбрана отнюдь не случайно), Франция сдается Германии. Не вся, но Северная часть. И да, инициировал это маршал Анри Петен.
Здесь нужно сделать лирическое отступление и сказать пару слов о маршале Петене. Он – герой битвы при Вердене, на глазах которого погибло 377 000 французов, который отстоял город и был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени лично Николаем Вторым. Переживший «Верденскую мясорубку» старый вояка, которому на тот момент было уже 84 года, решил, что Франция, так и не оправившаяся от Первой Мировой, вряд ли перенесет еще одну войну.
За первые 45 дней войны на территории собственной страны французы потеряли более 138 000 солдат убитыми, 160 000 ранеными, еще более 58 000 попали в плен. Из 3500 единиц боевой техники было уничтожено 1600 (включая 31 боевой корабль). Маршал здраво рассудил, что рисковать и так немногочисленным мужским населением Франции – будет равно смерти страны.
Кстати, кто бы что не думал о Петене, его доводы были настолько здравыми, что, когда союзники освободили Францию, де Голль сохранил ему жизнь. Не только, и не столько за заслуги в Первой Мировой, хотя они были велики, сколько за спасение народа и сохранение Франции. Одним из доводов был, например, неразбомбленный Париж.
Лично у меня много вопросов к Петену, но я понимаю старичка – у Франции не было возможностей «заваливать врага трупами своих солдат», как у СССР, обладавшим в сравнении с Францией, казалось бы, неисчерпаемым людским ресурсом. Трусость? С точки зрения советского человека – да. С точки зрения хоть и временного, но правителя самой большой, но не самой густонаселенной страны Европы – нет.
Сопротивление
10 июля Филипп Петен образует коллаборационистское государство с Германией. Так называемый «Режим Виши».
Франция пала окончательно, но ее участие в войне составляло не 61 день, как многие любят считать. Франция вступила в войну 3 сентября 1939 года. Одновременно с Англией. И принимала участие в сражениях в Норвегии, Дании и даже Финляндии.
И да, Франция сдалась, но не склонила головы. Уж французы-то точно.
Шарль де Голль сформировал Освободительное движение La France Libre в составе войск союзников, которое принимало участие и в битвах в Италии, Норвегии и в Африке — не всегда успешно, но всегда отважно. «Свободная Франция» состояла из Forces aériennes françaises libres (ВВС), Forces navales françaises libres (ВМФ) и Forces terrestres (пехоты). А в конце 1942 года к освободительному движению присоединилась и Armée d’Afrique, состоящая из солдат иностранного легиона, зуавов и тирайлей, общей сложностью 260 000 человек. Война же не прекращалась ни на секунду. И рассматривать войска союзников без французских солдат, как минимум глупо. Ибо именно они участвовали во всех битвах — от Эль-Аламейна до Италии, присутствовали при знаменитом «Дне Д» — высадке в Нормандии.
Одновременно с Освободительным движением во Франции по призыву того же де Голля появилось Сопротивление, знаменитый «Резистанс». И как часть его — движение Маки. Известное «уйти в Маки», то есть – «уйти в партизаны», которое с каждым годом употребляется в русском языке, к сожалению, все реже, пришло к нам именно из Франции. В Сопротивлении состояли и Эдит Пиаф, и молодые Шарль Азнавур, Жан Марэ, Марсель Марсо, и огромное количество отпрысков русской «белой» иммиграции, включая Ариадну Скрябину, дочь знаменитого композитора Скрябина, и еще неисчислимое количество так и оставшихся безвестными и канувших в небытие обычных людей – французов, евреев, цыган, испанцев, армян, русских.
Потери среди Сопротивления – не поддаются подсчету, но приблизительные официальные цифры потерь французских военных составили 274 000 человек, мирного населения – более 390 000. Не считая тех, кто был ранен, покалечен, отправлен в лагеря и там сгинул (их вообще не принято, почему-то, учитывать). Среди героев (и жертв) Второй Мировой был и Антуан Сен-Экзюпери, автор известного всем с детства «Маленького Принца».
Конечно, потери СССР несоизмеримо больше. Но и умалять подвиг французов тоже не стоит.
