О том, как надо делать римейки.
В связи с новым «Тихим Доном», сомнительным кастингом к этой картине и неизбежными сравнениями со старой версией Герасимова, я почему-то вспомнил о «Зеленом фургоне», фильме 1983-го года. Ведь это тоже в своем роде «римейк», а точнее, как и новый «Тихий Дон», повторная экранизация. Первый фильм «Зеленый фургон» был снят в 1959-м году. Смешно, конечно, было бы сравнивать классическую, лучшую книгу о гражданской войне и небольшую повесть Козачинского. Но странное дело – что смонтированная Бондарчуком-младшим картина Бондарчука старшего, что новейшая версия «Тихого Дона» выглядят на фоне старого фильма Герасимова еще намного хуже, чем простенькая повесть Козачинского на фоне великой книги Шолохова (отставим в стороне вопрос об авторстве, речь не об этом).
Более того – я ни секунды не сомневаюсь, что «римейк» «Зеленого фургона» имеет несопоставимо более высокую художественную и культурную ценность, чем оба «римейка» «Тихого Дона». И при этом я вовсе не считаю «Зеленый фургон» каким-то шедевром или выдающимся фильмом.
В первые годы своего существования Советская власть обладала своеобразной молодой энергией. Эту энергию можно почти физически ощутить, почитав, к примеру, Ильфа и Петрова – невзирая на то, что в «12 стульях» рассказывается о похождениях жулика и «старорежимного» болвана на фоне бесчисленных «пережитков прошлого», «перегибов на местах» и «мещанства». Вот как-то чувствуется, что помимо всего этого, есть еще нечто, гораздо более сильное, молодое и правильное – и потому верится, что у трамвая в Старгороде будут работать тормоза и не будут дребезжать стекла.
«Зеленый фургон» - это, в сущности, эпизод из жизни того самого Евгения Петрова, так что фильму требовалась молодость и свежесть. Надо сказать, что 70-80-е годы был некий (возможно, что и негласный) «партийный заказ» на создание позитивных фильмов о гражданской войне и первых годах Советской власти. Фильмов наснимали немало, но некоторые из них получились откровенно натужными, другие (даже «Белое солнце пустыни», например), рассказывали совсем не о том. В общем, достойным кинематографическим «предком» обновленного «Зеленого фургона» были разве что первые две части «Неуловимых мстителей».
Новый «Зеленый фургон», конечно, не настолько «идеологически правилен», как «Неуловимые», но все-таки позитивная атмосфера в нем создана – и без всякой натужности. Режиссер этого фильма, Александр Павловский – личность не самая известная. Перед «фургоном» он снимал фильм «Трест, который лопнул» - эту картину раскритиковали, причем небезосновательно. «Зеленый фургон» намного лучше.
Повторюсь – это не шедевр. Далеко не шедевр. Но насколько же все более профессионально, чем в любом современном российском фильме! Ничего вроде бы особенного – а запоминается. Нынешние же картины напрочь стираются из памяти чуть ли не на следующий день. Имена режиссеров известны только в том случае, если это чьи-то дети, или если они – герои «светских» тусовок. Актеров называют «звездами», приглашают в передачи с соответствующими названиями – но без Интернета, или справочника, едва ли можно узнать их в лицо.
«Зеленый фургон», несмотря на подчеркнутую «несерьезность», заканчивается на щемящей ноте – песня «Ты где, июль?», очень неплохо исполненная Харатьяном, прямо указывает на то, что весь этот оптимизм и молодая энергия – где-то далеко в прошлом, что сейчас совсем другие времена. В этом смысле картина стала, что называется, знаковой: ведь в 1983-м советский кинематограф уже пошел под горку. Еще будут отличные фильмы, но тенденция наметилась, золотое время уходит. На это указывает и судьба актеров – Харатьян и Соловьев казались тогда будущим нашего кино, сменой прежнего поколения. В итоге первый до седых волос не вышел из амплуа бодрого мальчика, второй так и не появился в фильме, который хотя бы до «фургона» дотягивался, после 1993-го вовсе исчез из кино, а кончилось все трагической смертью, после которой его с трудом опознали в морге.
Борислав Брондуков после распада СССР занимался в основном выживанием. Я видел его в 2001-м году в Сочи на улице, во время «Кинотавра» - это было очень грустное зрелище. Меньше, чем через два года он умер. Константин Григорьев еще в 1984-м попал в какую-то историю, сделавшую его полуживым инвалидом, умер в конце 90-х в страшнейшей бедности. В общем, до наших дней дожили только Харатьян и «Червень», Адомайтис.
Александр Павловский имел, наверное, шансы на то, чтобы снять если не много, то хотя бы один-два фильма, которые были бы на том же уровне, но после распада СССР, в «незалежной», эти шансы исчезли, а после переезда в Москву было уже поздно. Не менее грустно и то, что умерла сама Одесская киностудия, где было снято столько замечательных фильмов.
В общем, неудивительно, что новые фильмы, даже такие масштабные, как «Тихий Дон», представляют собой УГ. К сожалению, все утрачено, и восстановить едва ли удастся.
