http://www.vz.ru/opinions/2015/9/15/766795.html
В легенде о беженцах в ЕС плохо с арифметикой
15 сентября 2015, 09::20
Фото: из личного архива
Странная ситуация: мигранты не платят за кров и еду, однако охотно расстаются с серьезными деньгами безо всяких гарантий. Суденышки Средиземноморья наполнены рискующими жизнью людьми, и в карманах каждого – по состоянию.
Чем дольше длится эпопея с мигрантами в Европу, тем больше возникает неудобных вопросов, на которые рано или поздно тамошним еврочиновникам и прессе придется что-то отвечать по существу.
Если верить Евростату, с 2009 года основные миграционные потоки изменились до неузнаваемости, причем внезапно распропагандированная как страна исхода Сирия, где правит злобный диктатор Асад, даже в Венгрии находится лишь на третьем месте по числу подавших документы о предоставлении убежища (после освобожденных от гнета косоваров и афганцев, совокупно опережающих ее более чем вчетверо).
В Греции она лишь на пятом месте (после грузин), а в Италии вообще не входит в пятерку стран-доноров. Зато проясняются иные лидеры среди стран исхода.
Номер один – Косово (здесь, кстати, наблюдается рост количества обращений за убежищем по сравнению с прошлым годом в 19 раз). Затем, с отрывом в полтора раза, идут Нигерия и Афганистан. Немногим им уступает Пакистан. Дальше ноздря в ноздрю – Сирия, Гамбия и Мали.
Но это если смотреть итоговые цифры с января 2009 года по первую половину 2015 года включительно. Если же взглянуть только на прошедшее полугодие, Сирия окажется на втором месте после Косово, на четвертое выползет Албания (там-то что стряслось в 2015 году?), Пакистан и Нигерия провалятся до 7 и 9 мест, а Мали до 18-го.
Что происходит? В Нигерии и Пакистане стало вдруг ощутимо лучше? И, кстати, где Ливия, Йемен и Судан, раздираемые гражданскими войнами? Ливии в списках лидеров больше нет – и давно уже. Йемен, допустим, далековато – но как объяснить иссякший поток ливийцев, через которых в Европу стали уплывать армии мигрантов других стран? Какие игилы так напугали эти армии, что они внезапно побежали, а воевать разучились?
Не меньше интересуют и иные перекосы освещения проблемы в западных медиа. Непонятно, например, что они именно сейчас так взвыли насчет Греции – там с 2010 года уровень мигрантов плюс-минус одинаков, указывает Евростат. И наоборот – совершенно неясно, откуда в текущем году такой огромный (в 15 раз) скачок у Венгрии.
Кроме того, хотелось бы ясности, как десятки тысяч людей (скажем, афганцев) преодолевают границы Турции, имеющей вполне дееспособных пограничников, армию и жандармерию, и перебираются через всю эту страну с востока на запад. Выходит, Турция сознательно не чинит им никаких препятствий? Как интересно. А где об этом можно почитать?
Ситуация смахивает на скоординированное управление потоками людей. Эти потоки возникают из ниоткуда, за считанные недели становятся мощными, направляются по выстроенным по-разному, но одинаково тщательно логистическим схемам транспортировки, перекачивающим с континента на континент десятки тысяч человек, после чего внезапно мелеют, заменяясь другими. Этакие флешмобы на энтузиазме неясного происхождения. И финансирования?
Не меньшую загадку представляет собой образ мигранта. Он молод – ему до 34 лет. Женщин среди беженцев впятеро меньше мужчин, а детей (до 18 лет) вчетверо меньше взрослых – это понятно и объяснимо. Но при этом, по данным Еврокомиссии, за проникновение в ЕС по морю каждый мигрант платит от пяти до семи тысяч долларов. The Wall Street Journal повышает эту цифру до 12 тысяч.
Приплюсуем деньги на еду, транспорт и элементарное обустройство – и получим любопытную картину. Оказывается, суденышки Средиземноморья наполнены рискующими жизнью людьми, в карманах каждого из которых находится по состоянию.
Не очень понятно, откуда взялась в Европе такая паника из-за мигрантов именно сейчас. Например, Италия, согласно данным Евростата, ныне получает в месяц пять-шесть тысяч прошений о статусе беженца – на 62 млн граждан этой страны, из которых лишь 4% неевропейцы. Благодаря иммиграции Италия уже десятки лет компенсирует рождаемость, находящуюся ниже уровня воспроизводства.
В Ирландии, власти которой до недавнего времени вели речь о приеме лишь чуть более одной тысячи мигрантов, глава Совета по беженцам Сью Конлан уверенно ставит вопрос о необходимости принять 40 тысяч человек: «Ливан населяют столько же человек, сколько и Ирландию, при этом географически он занимает половину Мюнстера – и тем не менее они разместили у себя 1,2 млн сирийцев. Мы могли бы взять больше!»
Проблема нынешней волны беженцев может по-настоящему заботить разве что Великобританию (население которой и без них растет). Возможно, и Германию, подрядившуюся рассмотреть до 800 тысяч заявлений иммигрантов о статусе беженцев – в дополнение к своим нынешним 81 млн граждан, которые иначе, впрочем, превратятся в 70,8 млн к 2060 году.
Так или иначе, даже по самым пессимистичным прикидкам, европейской катастрофы не случится – 508 млн человек, населяющих 28 стран ЕС, тому порукой. Хотя несомненно, что происходящее – хороший урок.
Разрешение проблемы беженцев начнется с ответа на вопрос, следует ли зарубежной Европе и далее вмешиваться в жизнь чужих суверенных государств, если их политический режим ее не устраивает? Или стоит сперва подумать?
